«Докладу я щепу под пятку. Пойду я без оглядку, в трын-тарану, в каменну сторону, там лежмя лежит, строго-настрого сторожит, зло злющее, кровь сосущее, девятиглазо. Девятирото, девятизевото, остуди душу раба (имя) к рабе (имя) ночью со свечой, утром пред зарей, в церковный часи во всякий раз, когда он на нее глянет, черт мое слово помянет и не даст им обоим покоя. Ни мира, ни пира, ни ласковых тел, ни воды, ни огня, ни меда, ни соли, а злосчастной доли. Аминь, аминь, Аминь»